|
Р-н Александр Фейгин
Термин "хасид" ("благочестивый", от корня "хесед" – "любовь, милость") относится в этой статье к течению, основанному в Восточной Европе рабби Исраэлем Баал-Шем-Товом. (Важно сделать эту оговорку, так как группы с таким названием появлялись на сцене еврейской истории по крайней мере еще дважды в глубоком прошлом: хасиды эпохи Второго Храма и хасидей-Ашкеназ (Германия, XI-XIII вв). Хотя и нет непосредственной связи между хасидей-Ашкеназ и хасидами Бешта, есть многочисленные области сходства между ними: оба движения основаны на каббале (первое – на литературе гейхалот умеркава ("Чертоги и Колесница"), второе – на лурианской и кордоверовской каббале). Заметим, что два ключевых слова в хасидизме – хасид и цадик – являются в то же время именами Всевышнего (Мидраш Зута на Шир Аширим, 1): "Семьдесят имен у Б-га: Вышний, Высокий, Вознесенный,... Верный, Благой, Хасид, Цадик, Святой, Чистый..." Итак, история хасидизма начинается в глубокой древности, но рассказ о непосредственных событиях, приведших к формированию движения обычно начинают с 5408 года (1648-1649 гг. нееврейского летоисчисления). Многие еврейские мудрецы тайно надеялись, что в этом году мир удостоится прихода Мессии, Избавления. Одной из причин этой надежды были слова Зогap, священной книги Каббалы (Берейшит, 139б): "В шестом тысячелетии в четыреста восьмом году восстанут лежащие во прахе". Еще рабби Моше Кардоверо, один из величайших учителей Каббалы, говорил задолго до желанного времени: "Хотя, из-за прегрешений наших, и не сбылись несколько раз предсказания о сроке Конца Дней, но воистину наступит уж никак не позднее 5408 года". Еврейство ждало избавления. Но тот год, а за ним следующий принесли великую резню Хмельницкого. В эти годы спорадически появляются упоминания о тайных праведниках-каббалистах, одиноких аскетах, мастерах молитвы, поста, знатоках тайных Имен Всевышнего. Со временем они стали собираться в группы (хеврат хасидим). Они старались не выделяться, но многие внешние "странности" в их поведении окружили их появление слухами и легендами. Белые субботние одежды, таинственное обретение голубой нити (тхелет), секрет крашения которой был утрачен полтора тысячелетия назад, экстатические напевы и пляски, – это шокировало одних современников, интриговало других. Простой народ считал их обладателями Святого Духа, общинные авторитеты подозревали их в шарлатанстве. Новое течение было скрытым, подземным источником, пока воды его не прорвали кору земли в дни рабби Исраэля Баал-Шем-Това (Бешта). Он родился в 1700 году у пожилых родителей в местечке Окуп на границе Польши и Валахии. Исраэль осиротел ребенком, был помощником меламеда, служкой в синагоге. В возрасте 18 лет женился, вскоре овдовел и стал странствовать по местечкам Восточной Галиции. В Язловце, недалеко от Бучача, осел на несколько лет, снова помогал меламеду в хедере. О его формальной учебе нам почти ничего не известно, но несколько лет спустя мы находим его в должности шохета, что, как известно, требует серьезного знания Торы, Талмуда и галахи. Через два года рабби Исраэль женится во второй раз. Несколько лет спустя он избирает путь отшельника в Карпатах. Около 1730 г. Исраэль покупает дом в Тлусте неподалеку от Тернополя и начинает, сначала тайно, потом открыто, исцелять больных и страждущих Именем Всевышнего. Тогда он и получает прозвище Баал-Шем-Тов ("Обладатель Благого Имени"). У Бешта были сын Цви (о нем мало что известно) и дочь Алел (ее сыновья рабби Моше-Хаим-Эфраим из Судилкова, Барух из Меджибожа и ее внук рабби Нахман из Бреслсва стали основателями самостоятельных школ хасидизма, цадиками). О самом Беште мы тоже знаем немного, кроме поэтических легенд о нем, кроме нескольких записок, приписываемых его руке, он оставил след только в книгах учеников и учеников его учеников. Его наследие (даже в этой косвенной передаче) ограничено разрозненными цитатами. Хотя принято относить формирование идеи праведника как "основы мира" его преемнику, Магиду из Межерича, именно Бешт заложил основы этой идеи. Идеальный цадик чужд аскезы, не посты и воздержания от речи и мирской жизни, а глубокая духовная работа на пути познания Всевышнего делают цадика цадиком. Цадику не приходится искать Б-га далеко: "на всех путях твоих познай Его". Поэтому не только не трудно найти Его, но, напротив, надо быть слепым, чтобы не видеть Б-га везде. Бешт осуждает частые посты в суровую риторику бродячих проповедников, нагоняющих на народ страх. "Главное для человека эти три вещи: любовь к Б-гу, любовь к народу Израиля и любовь к Торе. Фундаментально новым моментом в теории служения праведника была идея о необходимости "нисхождения" цадика. Чтобы помочь людям, цадик должен спуститься до их уровня (окунуться в грязь). Цадик по Бешту достиг особого уровня близости ко Всевышнему – двекут (от слова давек – прильнул). Это состояние доступно и не вполне праведным людям, у них оно носит эпизодический характер, подобно озарению молнией. Путь к двекут проходит через молитву с каваной (особым сосредоточением духа). Сам Бешт, по рассказам современников, молился неистово, с отрывом души от тела (алият нешама – "вознесение души"). Во время таких "восхождений" Бешт познал, по его свидетельству, "такое, о чем невозможно ни поведать, ни истолковать". В письме Бешта Аврааму-Гершону из Кут (Китовер) описано одно такое восхождение: Бешт рассказывает, что побывал в чертоге Машиаха на небесах. На вопрос Бешта: "Когда придет господин мой?"– Машиах ответил: "Когда твои источники разольются вовне". Идея распространения хасидизма как условия Избавления стала важнейшим мотивом хасидизма. Насколько известно, Бешт не записывал и не разрешал записывать беседы, которые он вел с учениками. Сам Бешт не стал основателем генеалогической династии, хотя многие его ученики и еще более многочисленные ученики учеников создали свои школы-дворы. Наибольшей известностью пользовались его ученики рабби Нахман из Городенки, рабби Яаков-Йосеф из Полонного, рабби Иехиель-Михл из Злочева, рабби Пинхас Шапиро из Корца, рабби Авраам-Гершон из Кут (шурин Бешта) и рабби Нахман из Косова. Имя Бешта было у всех на устах, о нем слагали легенды, полные чудес. Из легенд об Учителе взял начало важнейший жанр литературы на идиш и иврите: хасидская новелла (маасе). Первым и наиболее известным сборником преданий о Баал-Шем-Тове стала книга Дов-Бера из Линца "Шивхей аБешт" ("Похвалы Бешту", Копысь, 1814). Наиболее полный сборник высказываний самого Бешта собран в книге "Кетер Шем Тов" ("Венец Благого Имени", Жолква, 1795). После смерти Бешта (в 1760 г.) движение возглавил рабби Дов-Бер (Великий Магид). Признание не пришло к нему сразу, ученики Бешта колебались, решая, кому вести их после смерти Учителя: старшему из учеников, Яакову-Йосефу из Полонного или Магиду. Только к концу 1766 г. рабби Дов Бер стал обшепризнанным приемником Бешта, главой хасидизма. Великий Магид жил в Межириче, человеком он был больным, мрачным, даже с ближайшими своими учениками встречался нечасто, затворничал в своей комнате, только за субботним столом имели ученики возможность услышать его слова и увидеть его лицо (хотя в глаза ему смотреть никто не решался). Именно в годы Магида хасидизм обретает плоть и форму, складывается систематическая идеология и ритуальная практика. Можно сказать, что Магид дал хасидизму как широту (быстрый рост рядов, открытость общины) так и глубину (разработку каббалистического мировоззрения). В это время складывается и институт посланничества (шлихут). Согласно еврейскому закону, человек, назначаемый посланником, проибретает статус "идущего и действующего силой посылающего", становится "тождественным ему". Посланники цадика несли весть о хасидизме в далекие земли: на Западную и Южную Украину, в Белоруссию, Литву, Польшу. В Литву новое учение принес рабби Aapon из Карлина (Аарон Великий, 1736-1772), один из первых "институированных" цадиков. Он был послан Магидом в Полесье. Группы "карлинеров" и "межиречиров" появляются не только в маленьких местечках, но и в оплоте сопртивления хасидизму – в Вильно. Община рабби Менахем-Мендла из Витебска осела в Минске. В самом Витебске мы встречаем в эти годы самую, может быть, экстровагантную фигуру в хасидизме – рабби Авраама Каца из Калиска. Среди прочих выходок, он прославился тем, что когда Г. Р. Державин приехал расследовать хасидский раскол, хасиды рабби Авраама и он сам вышли головой вниз, ногами вверх, идя на руках навстречу "старику Державину". В Польше первая большая община сложилась в Рычивуле, недалеко от Познани, вокруг рабби Шмуэля-Шмельке Гурвица (1726-1778), он создал также общины в Никольсбурге (Моравия). С основанием новых общин "престол" в Рычивуле недолго занимал великий цадик рабби Леви-Ицхак из Бердичева, позднее основавший общину в Желехуве и участвовавший в создании общин в Бродах, Шклове и Лиозно. Бешт оставил за собой тонкий саженец, Магид, покинув этот мир, оставил раскидистое дерево хасидизма с десятками академий-дворов и тысячами хасидов, с началом уникальной литературы и складывающейся ритуальной практикой. После смерти Магида в 1773 хасидизм разделился на множество направлений, во главе каждого из них стоял ребе, цадик. В 1784 рабби Леви-Ицхак (защитник Израиля, – так его называли) перебрался из Пинска в Бердичев, где в течение 25 лет занимал должность главы бет-дина (раввинского суда), и собрал вокруг себя огромную общину. Кроме него на Волыни действовали дворы рабби Зеев-Вольфа из Житомира и рабби Мордехая из Несухого. Небольшая, но элитарная община складывается вокруг рабби Менахем-Нахума из Чернобыля, родоначальника влиятельнейшей династии Чернобыльских цадиков, дома Тверских. Рабби Авраам Малах ("Ангел"), сын Великого Магида, не стал ребе, главой общины. А вот его брат, рабби Исраэль из Ружина основал династию Ружинско-Садигорских цадиков. На Подолье жили внуки Бешта (внуки Адели). Рабби Моше-Хаим-Эфраим из Судилкова собирал предания о великом деде, которые позднее опубликовал в книге "Дегель махане Эфраим" ("Знамя стана Эфраима"). Рабби Барух из Меджибожа, младший брат Моше-Хаима-Эфраима, 30 лет руководил небольшой обшиной в Тульчине и Меджибоже. Рабби Нахман из Бреслева, сын Фейги, дочери Адели, оставил неизгладимый след в хасидизме, учении и образе жизни и мышления. Наследие его записано единственным близким ему человеком рабби Натаном Штернгарцом. Его непримиримый оппонент рабби Арье-Лейб из Шполы, "Шполер зейде" ("дедушка из Шполы") был другой яркой фигурой того времени. Кроме Карлина, вторым центром хасидизма в традиционно враждебной Литве стало местечко Индура (возле Гродно). Во главе общины там стоял рабби Хаим-Хайкл бэн Шмуэль, ученик Магида и рабби Aaрона Великого. С 1773 года в Городке поселился и основал свой двор рабби Мендл из Минска. Неподалеку от него обосновались новые дворы: рабби Исраэля из Полоцка, рабби Авраама из Калиска и рабби Шнеур-Залмана из Ляд (все трое – ученики Магида). После отъезда рабби Мендла в Эрец-Исраэль главой хасидизма в Белоруссии стал рабби Шнеур-Залман, основатель династии и движения Хабад (Любавич). С его приходом Хабад стал превалировать среди других течений в хасидизме (как количественно, так и с точки зрения динамичности деятельности). Основателем хасидизма в Галиции считается рабби Элимелех из Лиженска, близкий ученик Магида. В конце своей жизни рабби Элимелех уединился и оставил дела общины. Братья рабби Элимелех из Лиженска и рабби Зуся из Анниполя были реальными учениками Магида, но в сознании последующих поколений они запечатлелись как легендарная пара героев-противоположностей в хасидском фольклоре. Ученик рабби Элимелеха, рабби Яаков-Ицхак Гурвиц (по прозвищу Хозе (то есть "видящий, провидец") из Люблина) слепой проповедник, "видевший от конца до конца мира и в глубинах сердец", начал собирать вокруг себя хасидов еще при жизни учителя, не испросив у того благословения. Его современник, рабби Иехиэль-Михл из Золочева основал целое древо династий цадиков, живших в Галиции и Подолии. В Галиции действовали также рабби Менахем-Мендл из Рыманува, рабби Моше-Лейб из Сасова, рабби Ури из Стрельска, рабби Меир из Перемышлян, рабби Авраам-Йегошуа-Гешель из Опатува. Один из цадиков Центральной Польши рабби Яаков-Ицхак из Пшисхи (Пшисухи) положил начало элитарному хасидизму, чуждавшемуся народной простоты других общин: "Здесь ростят не хасидов, а цадиков". В Венгрии все началось с двух центров: в Калло (осюда – позднее – каливские хасиды) сидел рабби Ицхак-Айзик Тауб "сердечный ребе", большой мастер хасидского напева; в Шаторальяуйхей (Карпаты) судьей был рабби Моше Тейтельбаум, ученик Хозе. Хасидизм пустил корни и в Эрец Исраэль: сам Бешт планировал восхождение в Иерусалим, но вернулся с середины пути (из Константинополя). Рабби Гершон из Кутова поселился в Хевроне, позднее – в Иерусалиме и сблизился с каббалистами восточной иешивы "Бет-Эль". Рабби Нахман из Городенки и рабби Менахем Мендл из Перемышлян прибыли на Святую Землю в 1764 г. и поселились в Тверии, а в 1777 г. в Эрец-Исраэль прибыла большая группа хасидов из Белоруссии (около 300 человек или семей) во главе с рабби Мендлом из Витебска и рабби Аврапамом из Калиска. Основатель Хабада, Старый Ребе рабби Шнеур-Залман пустился в путь вместе с ними, но был остановлен в пути мольбами хасидов Белорусии остаться с ними. Большинство хасидов поселилось в Цфате, позднее в Тверии и Пкиине. Хасиды Галилеи, принадлежавшие в Росии к разным дворам, образовали единую общину во главе с рабби Мендлом. Хасидизм повзрослел, как это бывает с людьми, в одночасье: в 1810-1815 умерли почти все цадики третьего поколения, ученики Магида. С их уходом хасидизм стал сложившимся, многочисленным и даже превалирующим в иудаизме Европы течением. Если учесть, что еврейство Востока было в те годы относительно немногочисленно, можно сказать, что завещание-обетование Магида ("хасиды всегда будут побеждать") исполнилось.
Хасид — последователь хасидизма; женской формы слово не имеет, иногда в качестве множественного числа используют древнееврейское «хасидим». Исторически термин «хасид» применялся в отношении различных течений и практик в иудаизме в течение всей истории (хасидим II в. н. э., Хасидей ашкеназим в XVI в. и т. д.), однако сегодня так называют прежде всего последователей хасидизма.
Несмотря на сопротивление раввинов, хасидизм быстро распространился по Украине, Галиции, проник в Закарпатье, Венгрию, Бессарабию, Румынию и часть Польши, а также захватил некоторые общины в Белоруссии. В движение хасидов включились различные каббалистические кружки. Хасиды заменили традиционный кагал на принцип верности конкретному лидеру и назвали своей важнейшей миссией распространение хасидизма. В то же время во времена Бешта хасидизм не был единым учением, а представлял собой разрозненные группы, независимые и не подчиняющиеся Бешту, а лишь признающие его авторитетом. Духовный наследник Бешта Дов Бер из Межерича ненадолго сплотил движение.
Хасиды придерживаются определённого стиля одежды, в общих чертах повторяющего одежду евреев XVIII — начала XIX вв. Многие виды одежды — по сути нееврейская одежда времён зарождения хасидизма либо еврейская одежда Восточной Европы. Каждая хасидская группа имеет свои особенности одежды, по которым их легко опознать. Хасиды традиционно одеваются в чёрный шёлковый (кто не может позволить себе, тот в сатиновый или полиэстерный) кафтан (бекише, капоте, халат на идише) и белую рубашку. Некоторые носят светло-серые или белые кафтаны и другие вариации. Некоторые хасидские группы носят тёмные панталоны до колен и белые или чёрные чулки разной длины. Любавичские хасиды носят сюртуки фасона 30-х годов «а-ля принц Альберт». Некоторые венгерские хасиды носят «драй фертл» — три четверти, то есть двубортный пиджак с жилетом, однако в отличие от обычного мужского костюма, правый борт ложится на левый. Одной из отличительных черт хасидского наряда — штраймл, меховая шапка, надеваемая в субботу и праздники. В Иерусалиме некоторые нехасидские евреи тоже их надевают. Другие виды шапок и шляп: сподик (штраймл с высоким верхом), шойбл (редко), кашкет, колпак, кичмe (кушма) и просто шляпкe. Хасиды Хабада носят черные фетровые шляпы фасона 1940—1950 годов. Такие же шляпы носят и не-хасиды и неконфессиональные хасиды, не относящиеся к конкретному ребе. Хабадников можно узнать по тому, что они стараются выгнуть шляпу на манер треуголки. Есть и другие фасоны, по которым можно опознать не только принадлежность к определенной хасидской группе, но также общественное положение, принадлежность к семье ребе и семейный статус. Происхождение хасидской одежды В жизни набожного еврея большое значение имеет принцип хукос а-гоим — не следовать обычаям неевреев. Его выводят из соответствующей цитаты Книги Левит. Поэтому хасиды решительно отрицают, что в чём-то повторяют традиции гоев, например, носят костюмы по моде польской шляхты XVI века. Хасиды возводят свой наряд прямо к одежде древних евреев, занесённой в Вавилон, а оттуда через Персию к арабам и туркам. Польская аристократия подражала моде турецкого двора, которая была заимствована у евреев. Так же решительно хасиды отрицают то, что их одежда скопирована у шиитских мулл. Хасиды придают деталям одежды магические свойства и символическое значение. Например, короткие панталоны заправляют в чулки, чтобы штаны не касались земли, считающейся скверной, нарушающей святость; носят туфли без шнурков или пряжек (штиблет на идише), чтоб не касаться их и избежать скверны; шелковый шнурок вокруг пояса (гартл идиш) должен по идее отделять вышнее и духовное от суетного, что ниже пояса, и т. п. Рабби Элимелех из Лежайска выработал принцип цадикизмa o том, что хасидский цадик (букв. праведник) или ребе посредничает между простым народом и Богом, и так как Бог посылает людям через него жизнь, детей и здоровье, то людям надлежит содержать цадика, предоставлять ему материальную поддержку (ивр. פדיונים пидйоним), чтобы святой человек мог посвятить себя общению с Богом. Считается, что цадик (ребе) «благословляет землю, излечивает больных, излечивает от бесплодия». Место цадика или ребе передавалось по наследству по мужской линии, хотя на практике наследовали титул племянники, зятья, а то и верные ученики. Такая практика приводила к частым расколам. Примеров таких расколов множество. Из последних — разгоревшаяся сразу после смерти Сатмарского рабби Мойше Тейтельбойма (см.) битва между его сыновьями р. Арном и р. Залмэном в Бруклине. Многие хасиды-мужчины не работают, а отдают всё время изучению Торы. Издавна в традиционной еврейской семье работала женщина. Многие общины в Израиле и США занимаются политическим лоббировнием с целью получения общественных средств для существования своих членов. Вместе с тем хасидские общины создали для своих членов широкую сеть общественного призрения и взаимопомощи, помогающую в решении проблем повседневной жизни — беспроцентные ссуды, помощь в получении жилья, бесплатные столовые, распределение пищи для нуждающихся, помощь приданым бедным невестам, юридическая защита и многое другое. Среди хасидов ощутима прослойка парнасов — состоятельных людей, содержащих общину. Традиционные занятия хасидов — бизнес недвижимости и строительные подряды, бриллиантовый бизнес, торговля, посредничество, финансовый рынок. Сатмарские хасиды контролируют большую часть рынка кошерного мяса США объёмом около 4 млрд. долларов в год и контролируют сеть общественных учреждений, ссудных касс, проектов недвижимости только в Нью-Йорке стоимостью около полумиллиарда долларов США. Уникальную сеть по распространению своей версии иудаизма создали хасиды Хабада. Их сеть насчитывает около 3 тысяч раввинов-"посланников Ребе" по всему миру. Её оборот достигает 1 миллиарда долларов США в год. По большей части хасиды пользуются языком тех стран, где они живут. Идиш имеет в хасидских общинах высокий общественный статус, и без знания идиша (среди прочего) там невозможно стать своим. Идишем в той или иной степени владеют большинство хасидов. Некоторые хасидские течения в Израиле и за рубежом противятся использованию иврита в качестве разговорного языка, а предпочитают его лишь для молитвы. Хасидские раввины, работающие среди русскоязычных эмигрантов в Израиле, поощряют сохранение русского языка как средства контакта поколений. |
Gismeteo 
